Нидерланды. Социальные работники апробируют экспериментального простенького робота в домах трёх одиноких пожилых женщин. Съемочная группа наблюдает за их взаимодействием, изредка переносясь в офис программы, где причастные дискутируют о нюансах эксперимента.
«Мы сделали его маленьким, чтобы люди не боялись. На человека у него похожа только голова, чтобы чётко показать, что он — неживой.»
Робот задаёт формальные вопросы. Старается поддерживать и начать беседу. Напоминает об упражнениях и графике приёма лекарств. Смотрит в интернете погоду, адреса и курс евро к рублю. Пытается болеть за сборную Голландии по футболу и сожалеет о том, что не пьёт кофе.
Тест Тьюринга робот Элис (родственница Сири и Алисы) проваливает на первой же минуте, но когда нам 80, все, с кем мы общаемся — это социальные работники, а тело способно только кряхтеть и кое-как приготовить поесть — плевать нам на тест Тьюринга, не так ли.
Документальная лента Бергера прямолинейна и незамысловата. Дамы окружены одиночеством и отчуждением, отчаянно нуждаются в тепле и заботе. Нет тут никакого многоэтажного смысла и подводных камней. Да он и не нужен. Сердце сжимается, по телу бегут мурашки, зрителя обдаёт теплом. Руки так и тянутся позвонить одиноким родным (хотя они могут быть не столь милыми людьми как героини фильма). Вот она — магия кинематографа.
Примитивным искусственным интеллектом в 2022, когда у большинства дома есть умная колонка, никого не удивишь, а вот отношения и тоска — вечны. Поэтому упор авторы делают вовсе не на новаторство или переживание подоспевшего будущего, а на улыбку, разговор и шаркающую походку. Пристальный взгляд на приятных старушек, налаживающих отношения с говорящей куклой, оказывается чарующим действом.
В этом и есть сила фильма, задающего в очередной раз вопрос: так ли важно, кто с нами, если альтернативой выступает давящая тишина стен? Хоть чёрт рогатый, хоть силиконовый болванчик, предлагающий обсудить погоду. Особенно если все живые облажались…