Вот что бывает, если хрупкий и уязвимый жанр мюзикла отдать артисту-безумцу Караксу. В своей мастерской он не будет беречь ни любовь, ни кинематограф, ни актеров, ни зрителей, ни историю, ни бога, ни дьявола, ни инвесторов. Он обрушивается всей тяжестью бездны на экран. Так мало прожито, так много жаль. Это вальс во время шторма. Как и предупреждают нас официальный постер и голос вначале: «сделайте глубокий вдох и не дышите».
Любовь сильна. Она простреливает навылет через несколько поколений (а иногда и жизней). Раскатывает в лепешку. Говорит и поёт знакомым голосом уже через других людей, с того света. Даже ещё опаснее в современном мире (к коему тут туча отсылок), полном соблазнов и страстей. Однако хуже если она не придет, или если вы скажете «спасибо, мне не надо проблем».
Вы просто обязаны услышать как звучит из уст актеров и группы Sparks центральная песня всего действа — «We love each other so much»! Это признание в любви, но какое! Грустное. Обреченное. Неизбежное. Это скорее боевик, чем мелодрама. Поющие любовники просто выворачивают нутро. Навзрыд, безвозвратно, повторяя заглавные строки как мантру. Как заклинание. Они идут навстречу любви как навстречу цунами или торнадо, как к стихийному бедствию от которого не страхуют. Если бы влюбленные не делали таких признаний, не было бы трагедий воспетых. Не о чем было бы жить. «Не знаю, ангел чего ты, наверное, разрушения, но заходи…»
Не придуманней истинней мига,
Чем разбросанные, наугад,
Недочитанные как книга,
Разметавшись любовники спят…
«Так жаль, ведь мы могли бы быть кем-то другим. Так жаль, мы могли бы прожить иначе. Не тем, кем стали». «Аннетт» - визионерский мюзикл про шрамы от любви. Раны, остающиеся от непостижимой и жуткой встречи двух чуждых носителей бытия. Так тому и быть. Остается только наблюдать, истекая всеми жидкостями в кресле кинотеатра, как We love each other so much превращается в you have no one to love в, возможно, самом мощном дуэте всех времен. Два голоса поющих об одном, но с разных сторон, не слышащих друг друга, пропевающих каждый свою боль, лишь чтобы встретиться синхронно на слове «бездна».
Последняя композиция абсолютно прямо так и называется: «Симпатия к бездне». Бездна их связала. Бездна породила третье. Бездна влекла друг к другу. Разговор о бездне превращает плоды любви из кукол в наших детей. Ошибаются многие, ставя бездну как разделитель между влюблёнными. Разве сильная любовь, терзающая тело и душу, навсегда меняющая ландшафт души, не из бездны прорастает? Я не смею ответить. А вы? И всё же не «между нами бездна», но «через бездну мы любим»…
«Она умирала за нас, а ты отнял её у нас!» скандирует толпа в фильме. Толпа тех, кому не повезло в жизни такую любовь видеть лишь сидя в комфортных креслах. Потому как у многих не душа мелковата, а бездна внутри них.