Джонни — одинокий интроверт, радиожурналист. Работает над проектом, где колесит с коллегами по всем штатам и спрашивает детей и подростков обо всём. После смерти матери у него трудные отношения с сестрой, однако он соглашается посидеть с её сыном, 9-ти летним Джесси, пока она вытаскивает бывшего из депрессии.
Хоакин Феникс идеальная кандидатура на роль, требующую передать усталость от жизни и опустошающую тоску. Астенический синдром в декорациях современной Америки. С черно-белого портретного полотна нас буквально заливает желанием доползти до подушки, но надо что-то ещё как-то пожить с ребёнком, уделить ему кусок бытия, учесть его пульсирующее рядом сердце.
«Я не знаю, как у меня это вообще получается?! Откуда я нахожу силы день за днем посвящать ему время и отдавать часть своей жизни?!» — признается мать.
Постепенно, через Джесси, проживая тревоги, отчаяние, раздражение и скуку, герой возвращает себе жизнь. Парадокс в том, что моменты спокойствия и сытости, преисполненное ленцой бытие «как я люблю» потом не вспоминается счастьем. Не возвращается ощущением наполненной жизни.
Жизнь — это когда мы играем в рестлинг на диване. Когда он спрашивает: «Почему ты один?», и я начинаю отвечать что-то, а он говорит «бла бла бла». Когда он просит меня почитать ему на ночь. Когда после ссоры приходит посидеть молча рядом. Откуда взять сил на всё это? Откуда взять сил на счастье? Эти дни, когда мы воем и мечтаем остаться одни, но которые много лет спустя и воспринимаем как сущее. Как то, что заберём в могилу.
Кто он, этот растущий комок жизни, смотрящий куда-то и думающий там что-то своё? Так страшно вдруг осознать, что нет другой жизни для него, что здесь и сейчас и формируется его жизнь, во взаимодействии со мной.
«Камон, камон» — неспешный, скучный, почти статичный фильм о поиске контакта с ребёнком снаружи и внутри себя. О невыносимой тяжести счастья. Возможно, лучшее высказывание на тему мужчин и детей со времён «Кикуджиро».